Исходная позиция педагогов Школы Самоопределения состоит в том, что мы строим образование, идя от ребенка и к ребенку. Для нас изменение – это норма. Изменения рождаются постоянно – в ситуациях обнаружения и разрешения противоречий. Например: пришел новый ребенок (или взрослый) – возникла новая ситуация, привнесенная извне. Естественно, меняется многое и в детско-взрослом сообществе в целом. Если это реализуется целенаправленно и последовательно, то все процессы в школе постоянно изменяются – вместе с изменениями, которые происходят в детях и с детьми. Школа – живой организм, а не статичная модель, которая из года в год технологически воспроизводится и переносится в другую школу в неизменном виде.

Вопрос о моральном старении системы образования широко обсуждается в мировом сообществе со второй половины прошлого столетия. В связи с этим наступление кризиса вряд ли стоит считать неожиданностью, поскольку качество образования оказывает решающее влияние на все сферы жизнедеятельности человека и общества. Зависимость устойчивости развития цивилизации от образования получила признание во всем мире. Программные документы ООН свидетельствуют о признании значения развития системы непрерывного образования для обеспечения устойчивости мировой экономики. ЮНЕСКО в 2005 году объявило десятилетие образования устойчивого мира. Целый ряд аналогичных образовательных инициатив принят различными международными организациями практически во всех регионах планеты.

Читая статью, я не уставала восхищаться храбрости автора, который взялся за решение такой сложной задачи. В то же время я испытывала скептические чувства в отношении возможности столь простого решения столь сложных и многоплановых экономических дилемм. Я предлагаю свое видение и свою реакцию на данную статью в надежде узнать больше о содержании и опыте использования данной модели в практике школы. В качестве «первого реагирующего» (то, что мы в США называем первой командой помощников в ситуации кризиса), я также задумываюсь над вопросом, насколько моя реакция спровоцирована словами, выбранными для перевода статьи, или содержанием статьи как таковой. Возможно, мы придерживаемся единого мнения по ряду вопросов, но в силу конкретных языковых форм, во мне как в читателе, эти слова вызывают другие чувства. Я отдаю себе отчет в том, что статья переведена с русского на английский язык, и что слова – это лишь символы содержательных образов, а последние могут вызывать личностную, эмоциональную и культурно-окрашенную реакцию.