Счастлива приветствовать всех вас в наступившем 2013 году и сообщить, что в силу ряда обстоятельств мы решили совместить первый и второй номера журнала и предлагаем вашему вниманию этой объединенный выпуск. В этот раз и, кстати, впервые за все время существования нашего электронного издания мы непосредственно обращаемся к сравнительной педагогике и исследованиям, проводимым в этой сфере российскими и зарубежными учеными.   Впрочем и термин «зарубежные» выбран нами намеренно – наряду с традиционными работами американских и российских ученых и педагогов-практиков, на этот раз в нашем журнале представлены исследования ученых-педагогов из Китая, Норвегии, Республики Молдова и Уганды.

В отечественной педагогической традиции есть личность, самой судьбой призванная связать Россию и мир, Восток и Запад, педагогику с философией, психологией, культурологией, этикой, социологией и политологией. Объединить в себе прошлое, настоящее и будущее российского образования. Это Сергей Иосифович Гессен (1887 – 1950). В развитии образования случается, правда очень редко, когда книга, написанная десятилетия, а то и века назад оказывается при ее «открытии», намного более актуальной и значимой чем современные разработки. Все это в полной мере относится к фундаментальному труду российского философа, этика, политолога, педагога и психолога Сергея Иосифовича Гессена «Основы педагогики». Ее повторная публикация в 1995 г. вызвала в педагогических кругах настоящий культурный шок. В ситуации, когда прежние «основы педагогики» базирующиеся на марксистско-ленинской идеологии оказались дискредитированы, а новых «основ» не появилось, да и в прежнем смысле вообще появиться не могло, книга Гессена стала подлинной основой для педагогических исследований, а имя автора чрезвычайно популярным.

Конец XIX – начало ХХ века у татар характеризуется формированием системы национального образования, национальной печати, литературы, театра, появлением нового поколения интеллигенции, стремившейся в своем мировоззрении к единству традиционных духовных ценностей и потребностей национального развития. В системе образования татарского народа постепенно складывалось инновационное направление, которое вошло в историю под названием «джадидизм». Происхождение термина связано с внедрением в обучение нового метода "усул джадид", возникшего благодаря реформе традиционного конфессионального образования при разработке звукового метода обучения. Особое влияние на эти процессы оказал выдающийся татарский просветитель, ученый-энциклопедист и писатель Каюм Насыри, имя которого известно любому человеку, знакомому с историей и культурой татарского народа.

Римский историк Тит Ливий сформулировал очень общее понимание того, что означает преподавать историю. По его мнению, история является мерилом человеческой деятельности, которое будущие поколения смогут использовать для разработки и принятия решений в любых ситуациях современного им общества. Положения Ливия позволяют сделать вывод о неразрывной связи личного и общественного: «Изучение истории есть лучшее лекарство для больного рассудка; ибо в истории можно найти бесчисленные и доступные для ознакомления примеры человеческого опыта, изучая которые, вы обнаружите примеры для себя и для своей страны, а также своеобразные предупреждения: причем это могут быть как прекрасные примеры, достойные подражания, так и насквозь гнилые основания, которых следует избегать» (Livy, Chapter XLIII (43). В процессе изучения глубинных пластов истории становится очевидной одна из фундаментальных задач преподавания этого предмета молодым поколениям. Речь идет о воспитании нравственности, о формировании таких граждан, которые и в личном, домашнем окружении, и в более широком обществе будут вести себя достойно. Величайшие мыслители всех времен и народов постоянно подчеркивали подобное понимание истории и заложенную в этом предмете потенциальную возможность научить молодежь жить и работать в условиях социального окружения. Другими словами, изучение многогранных способов взаимодействия людей в процессе истории позволяет подрастающему поколению лучше понять самих себя и оценить свое собственное поведение.

Если мир, как говорится, действительно становится «теснее», необходимо использовать открывающиеся возможности для профессионального общения с коллегами. Результаты подобного профессионального диалога и совместно выработанных подходов должны, в свою очередь, внедряться и проверяться на практичность и эффективность. Это касается не только образования и подготовки преподавателей, но и других областей знания и жизнедеятельности. Сопоставительный анализ целей и педагогических подходов, их реализации и методов оценивания, с одной стороны, и полученных результатов, с другой, позволяет укреплять или корректировать образовательную политику на общенациональном уровне, уровне штата или местного сообщества. Фон Копп полагает, что сравнительное образование по своей природе не ограничено жесткими рамками и, в этом смысле, всегда привлекательно как с точки зрения теории, так и исследований, и практики. Ноа подчеркивает, что «…сравнительное образование способно углубить наше понимание собственной системы образования и общества в целом, оказать помощь политическим деятелям и администраторам, а также стать неотъемлемой и важной составляющей в системе подготовки учителей.

Сегодня выходит большое количество публикаций и исследований, касающихся образовательных реформ за долгий период существования США и современный период истории ЮАР. Среди разнообразных документов, статей и докладов последовательно прослеживается несколько тем. Отчетливо видно, что неравенство, бедность и другие факторы вне образования влияют на школьные системы и достижения учащихся в прошлом и настоящем. По-прежнему, проблемой в государственных школах США и ЮАР остается сохранение справедливости. Каждая из этих отдаленных друг от друга стран имеет длинную и сложную социально-экономическую историю с повсеместно возникающими проблемами расовой принадлежности и бедности. Прошли столетия, и США, по сравнению с ЮАР, значительно продвинулись в решении вопросов расового признания и социальных перемен, и, тем не менее, хотя и очевидные, предлагаемые ниже сравнения представляются целесообразными и имеющими важные последствия.

В настоящей статье я сделаю обзор полемики, посвященной выбору языка преподавания (ЯП) в бывших колониальных странах, уделяя особое внимание Объединённой Республике Танзания. Я проанализирую взаимосвязь ЯП с проходящей в стране дискуссией о качестве образования и культурной идентичности, а также о влиянии разных факторов и развитии дискурса на выбор ЯП. Особое внимание будет уделено следующему: (a) убедительным доказательствам того факта, что качество обучения повышается, когда средством обучения становится родной язык; (б) влиянию этих стратегий ЯП на качество образования, культурную идентичность и права в образовании. Данная статья основана на эмпирическом исследовании, проводимом в Танзании с 2007 по 2012 гг. Центральная тема – последние изменения в вопросе о ЯП в Занзибаре. В 2010 г. Занзибар начал внедрять политику, которая изменит важные аспекты учебных планов в начальном и среднем образовании, и среди прочих перемен приведет к выбору другого ЯП, а именно английского языка вместо суахили3, для преподавания математики и естествознания, начиная с 5 класса. Танзания ранее сделала выбор в пользу суахили как языка преподавания в начальных классах, но это решение оспаривается уже много лет, отчасти в результате давления со стороны международных организаций, таких как Всемирный банк, Международный валютный фонд и Британский совет, а также инвесторов преимущественно из англоговорящих стран, как, например, Великобритания и США. Находясь в Объединённой Республике Танзания, я беседовала с правительственными чиновниками, педагогами, руководителями различных ведомств, сотрудниками общественных организаций и журналистами, чтобы выявить их отношение к выбору ЯП и образовательной политике в целом. Мне также удалось посетить уроки в школах, чтобы понять, как ЯП влияет на качество преподавания и учения.

Развитие общественных, национальных, в том числе межъязыковых отношений, а также национальных культур и языков связаны с основными аспектами экономической, социальной и политической культуры. В связи с этим усиливается роль языков международного общения, а также роль государственных языков внутри страны, владение которыми является залогом межнационального согласия и социальной стабильности государства. На этой основе структурируется языковая составляющая образовательного пространства, что представляет собой, по сути, полилингвальное образовательное пространство, которое отражает лингвистическое и культурное многообразие его компонентов. Соответственно, многоязычное образовательное пространство как среда культурного взаимодействия субъектов образовательного процесса должно опираться на принципы интегративности и культуросообразности, способствующие формированию российской гражданской идентичности, ядром которой является этнокультурное самосознание.

Образ преподавателя в свете того, как преподаватель относится к студентам и «выстраивает» модели своих взаимоотношений с ними напрямую влияет на успеваемость и развитие учащихся. Образ преподавателя основан на его ценностях, и эти ценности отражаются в его стиле преподавания, его мировосприятии и способах поведения, которые формируются и различаются под влиянием родной культуры. Процессы глобализации и развитие международного образования привели к необходимости проведения сравнительных и межкультурных исследований, позволяющих выявить образ преподавателя и качество его подготовки. Надо сказать, количество китайских студентов, обучающихся в США, быстро растет. Мой личный образовательный опыт, полученный как в Китае, так и в США, представляет собой уникальную и весьма важную возможность провести сравнительный анализ образов преподавателя в этих двух странах. В данном исследовании мы преследуем цель рассмотреть различия (с учетом ориентации на студента/ученика в процессе преподавания) в образах американских и китайских преподавателей с точки зрения китайских студентов, в настоящий момент обучающихся в США. Современные образовательные реформы в Китае нацелены на создание условий, при которых обучаемый является центром образовательного процесса. Такой образовательный опыт китайских студентов, который они приобрели как в Китае, так и в США, позволяет провести более глубокий сравнительный анализ различий в образе преподавателя в рамках указанного подхода.

Истоки высшего образования в Республике Молдова восходят к созданию первого Института Народного Образования в 1930 году в Тирасполе. В последующие десятилетия были созданы наиболее важные молдавские исследовательские и образовательные учреждения, среди которых: Сельскохозяйственный Факультет, основанный на опыте Румынского Аграрного Университета (1933), Молдавский Педагогический Институт (1940), Медицинский Университет (1945), Педагогический Институт в г. Бельцы (1945), Кишиневский Государственный Университет (1946) и несколько лет спустя – Молдавский Технический Университет Молдовы (1964). Параллельно становлению молдавских высших образовательных учреждений происходило и зарождение исследовательских центров, которые впоследствии стали основой для формирования Академии Наук Молдовы. Первым шагом в этом направлении было принятие Президиумом АН СССР Постановления «О создании Базы молдавских научных исследований Академии наук СССР в городе Кишиневе» 12 июня 1946 года. Через три года База была реорганизована в филиал Молдавской Академии наук СССР, а в 1960 году Президиум Верховного Совета и Совета Министров Молдавской ССР принял решение «О создании Академии Наук Молдовы». В Молдове, как и в других республиках Советского Союза, большинство исследований проводились в институтах национальной Академии, в то время как университеты занимались, в основном, подготовкой кадров, участвуя в исследовательской деятельности весьма незначительно. Такая ситуация сохранялась до конца 1980-х годов, когда в рамках национальной Академии наук работало около 20 тысяч исследователей.