Дорогие друзья, постоянные читатели и новые посетители нашего сайта! Спешу порадовать – журнал набирает обороты, а число желающих прикоснуться к кладези российской и американской педагогической мысли перевалило за 25 000, что само по себе замечательно. Правда, у нас еще остались «белые пятна» в Латинской Америке и на африканском континенте, но все же педагоги, студенты и общественность из 114 стран нас читает, так что есть перспективы к развитию и интересные планы на будущее. Боюсь показаться чересчур пафосной, но представляемый вам выпуск журнала, действительно, особый – по эмоциональному накалу, по количеству и качеству статей, по личностной неравнодушной позиции авторов и по актуальности самой темы. Нет, речь пойдет не о реформе российской школы, не о новых образовательных стандартах и даже не о ЕГЭ, хотя все это, несомненно, важно. Мы сегодня попытаемся прикоснуться к более серьезным пластам воспитательного процесса и таинствам человеческой души, к теме, которая долгие годы замалчивалась в России и уж точно до недавнего времени не обсуждалась на уроках в российских школах. Вы, по-видимому, догадались –речь пойдет о Холокосте...

Dear friends, colleagues, faithful readers, and new visitors to our website: I am happy to inform you that the journal is steadily growing, and the number of those who is curious about Russian and American educational heritage and present day issues is over 25,000 which is an achievement by itself. Though we have a few “blank spots” on the map – in parts of South America and Africa – but 114 countries send us readers which keeps our hopes high and helps to create meaningful plans for the future. At the risk of sounding too enthusiastic, I still believe that this journal issue is very special in terms of its emotional strength, quality of articles, expertise of authors, and the overall importance of the topic. You would be wrong to conclude that we are going to discuss Russian school reforms, new State Educational Standards, or Unified State Exams, though we do not deny their significance. In contrast, we are trying to touch upon deep and subtle layers of character formation and moral education of our youth, allude to the mystery of human nature, and present the topic which was for a long time avoided in Russian society, and until recently, never discussed in Russian schools. I am sure, you got the clue – we are talking about the Holocaust and Holocaust education.