КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: глобализация, информатизация, социализация, информационное общество, нетократия, прекариат, консумериат, хикикомори, жизнь соло, новая социальная реальность, тенденции развития.

АННОТАЦИЯ. В статье рассматриваются некоторые, по выражению Д. Нейсбита, мегатренды, направления в движении и развитии общества на этапе его перехода в информационную стадию. Анализируя работы отечественных и зарубежных философов, социологов, культурологов и футурологов автор выделяет значимые тенденции и факторы, которые сопровождают данную трансформацию: социальную фрагментацию и отчуждение, возникающие на фоне медиализации общества; ценностный разлом; информационное неравенство и угрозы информационной безопасности. Автор также расширяет круг понятий, характеризующих происходящие в глобальном масштабе перемены, новую социальную реальность. Представлено авторское видение направления развития российского социума, в основе которого лежат традиционные ценности в гармоничном сочетании с достижениями технического прогресса. 

Наша страна вступила на путь модернизации почти четверть века назад и в полной мере испытала тяготы нелегкого перехода от традиции к инновации. Согласия по большинству ценностей не было достигнуто, и только в последнее время  появились идеи, позволившие обществу ощутить единство. Иными словами, произошла реконвенциализация, которая дает возможность двигаться вперед.

На Западе конвенция относительно ценностей свободы, прогресса, автономии индивида, значимости наций достигалась в течение полутора столетий в процессе длительного нелинейного процесса развития. Россия же, отчасти как и страны на постсоветском пространстве, оказалась в принципиально иной ситуации. Стремительная смена устоев общества в 1990-е годы, произведенная при отсутствии какой-либо подготовки и обоснования такой «трансформации», привела к глубокому кризису во всех сферах жизнеустройства. В этой обстановке небывало свежо зазвучали слова Н.В. Гоголя из «Выбранных мест переписки с друзьями»: «Еще никогда не бывало в России такого необыкновенного разнообразия и несходства во мнениях и верованиях всех людей, никогда еще различие образований и воспитанья не оттолкнуло так друг от друга всех и не произвело такого разлада во всем. Сквозь все это пронесся дух сплетней, пустых поверхностных выводов, глупейших слухов, односторонних и ничтожных заключений. Все это сбило и спутало до того у каждого его мненье о России, что  решительно нельзя верить никому» [4].

Воплощение новых, отрицающих прежние, ценностей («решительно нельзя верить никому!») создали ценностный вакуум, аномию (по определению Э. Дюркгейма). Более того, нашему обществу нанесена глубокая травма, и внешняя адаптация к ней не означает, что граждане приняли ценности, привнесенные извне.

Развитие капитализма в ХХ веке уже было отмечено появлением противоположностей в качестве актуальных факторов формирования нового мира: консьюмеризм – конфликтующие классы; социальная справедливость – неравенство; духовные, моральные, экономические, социальные, экологические ценности – против материальных; дух капитализма – и его критики. В нашей стране отсутствие социального контракта и ценностного консенсуса создало нечто вроде иммунодефицита, толерантности ко вредным воздействиям, что выражается в известной апатии общества. Дело в том, что ценности «обнаруживают свойства объективного мира – они не управляются желаниями человека, "воспитательными мерами"», изменить их не легче, чем технологии или политический строй, они устойчивы, если установились, и неустойчивы в периоды социальных трансформаций» [16]. Развитие индивида и сообщества представляет собой непрерывный процесс, который проходит последовательно очень много стадий, так называемых «ценностных волн». Это своеобразные мировоззренческие срезы индивидов и социальных групп, которые нередко становятся источниками конфликтов. Причем ценностные конфликты по своим последствиям опаснее ресурсных, поскольку носители менее содержательных «волн» не в состоянии понять тех, чей кругозор шире. Но глобализация несет тенденцию единообразия и усреднения, известной стандартизации всего и вся. Каковы ее механизмы?

Основным из них становится экспансия западной культуры. В ней можно выделить такие тенденции, как: 1) использование английского языка в качестве единственного средства международного общения; 2) развитие зарубежного туризма; 3) международный образовательный обмен; 4) рост научных и экспертных контактов; 5) развитие международных средств массовой информации; 6) унификация культурных стандартов в таких общедоступных сферах, как кино, музыка, шоу-бизнес, дизайн.

Как выявлено в исследовании Т.А. Гореловой [5], первый фактор – это информационная революция, которая перемещает культуру на новый уровень рациональности. При этом все сложные материальные процессы аналитически разлагаются и переводятся в простые численные соотношения. (По аналогии: при сбое телевизора мы видим на экране множество разноцветных квадратиков вместо изображения предмета). Культура «перебирается» из залов, музеев и книг в пространство средств электронной информации, где естественные предметные сигналы – звук, цвет, текст – заменяются цифровыми аналогами.

Второй фактор – коммуникационная революция, которая изменяет качество коммуникаций. Распространение информационных технологий ведет к «обезмолвливанию» человечества, так как вытесняются языковые средства общения. Это меняет, а чаще всего, нарушает взаимопонимание при передаче знаний о культуре, координацию действий в социуме и социализацию как таковую, поскольку изменяется сам способ формирования личностной идентичности. Но зададимся вопросом: не являются ли эти технологии переходными к будущему общению людей на мысленном, интуитивном уровне, о чем известно из научной фантастики?..

Третий фактор – виртуализация коммуникативных процессов, когда информационные и коммуникативные системы начинают определять политику, социальное взаимодействие и т.д. Так, специалисты спецслужб по активности лиц в социальных сетях прогнозируют возможность и вероятность массовых акций и беспорядков. Современные массмедиа перестают быть «средством» коммуникаций, напротив, средством становится все, что попадает в сферу их влияния. Имеется в виду не только зависимость (аддикция) от социальных сетей, но и широкие возможности влияния, и угрозы личной, а также общественной безопасности.

В мире сформировались новые страты населения, которые, вероятно, будут расширяться. К ним относятся консьюмпатриат, прекариат и нетократия. Что они из себя представляют?

«Консьюмпатриат» (в последних русскоязычных публикациях используется термин «консумериат»), новый низший класс потребительского общества. Это потребительский пролетариат, люди, выпавшие из производственной сферы. Они получают пособия по безработице, но не утруждаются поиском достойной работы, а привычно лежат на диване у телевизора (предметы интереса – боевики, порно, киберсекс), регулярно потребляют алкоголь и удовлетворяют свои убогие социально-культурные притязания по формуле «хлеба и зрелищ». Система неограниченного потребления регулируется свыше, она подсказывает желания с помощью рекламы, а затем выделяет ресурсы для поддержания потребления на уровне, устраивающем нетократов.

Термина «прекариат» пока нет в русской Википедии, хотя о самом этом явлении уже написана книга [15]. Этот новый класс, псевдо пролетариат, возник в условиях либерализации общественной жизни и объединяет миллионы людей, которые не имеют гарантированного заработка и условий для профессионального роста. В эту группу входят как иммигранты, готовые трудиться за гроши, так и часть «креативного класса», люди образованные, занятые частично – дизайнеры, журналисты, фрилансеры из других профессий. К прекариату можно отнести и студентов, вынужденных не учиться, подрабатывая на жизнь, а работать, уделяя учебе оставшееся время. Неслучайно все больше нареканий раздается в адрес молодых специалистов, приоритетом для которых стало не образование, а получение диплома.

Новое явление наших дней – «нетократия» (от английского слова net – сеть). Это активная, образованная, динамичная часть общества, интенсивно использующая интернет и другие интеллектуальные компьютерные технологии как средства общения и создания социальных связей. Происходит новая дифференциация общества, так называемый «цифровой раскол», дающий приоритетные социальные преимущества ученым и компьютерщикам на фоне падения психологического престижа и самой надобности во многих «ручных» профессиях, необходимых в индустриальную эпоху [2]. Исследователь отмечает, что с появлением глобального феномена Интернета мир оказался на рубеже кардинально различных цивилизаций, произошли одновременно две революции в образе жизни и культуры, которые не только затронули информационно-компьютерную среду, но и изменили условия жизни, общения, удобств. Нетократия становится правящей элитой, сама информация превращается в товар, а ее переизбыток используется как сознательная стратегия по поддержанию контроля над обществом. В нем создается ценностный вакуум, заполняемый многочисленными экспертами, и вместо Истины с  заглавной буквы получают распространение «самые последние истины»  [3].  В процессе становления информационной цивилизации, наряду с принципиально новыми возможностями для повышения качества жизни и развития творческих способностей человека, возникают новые проблемы, которых еще не знала история.

Одна из них – информационное неравенство между людьми, странами и регионами, что усиливает социальное расслоение общества и служит препятствием его развитию.

Вторая – информационная безопасность человека в информационном обществе. Вопреки своему названию и прямому предназначению, средства массовой коммуникации перестали осуществлять связи между людьми и все чаще превращаются в поле сетевых, виртуальных войн, конфликтов и оскорблений, нередко приводящих к реальным жизненным трагедиям. Виртуальная среда все в большей степени моделирует поведение человека, порождает иллюзии и подменяет собой реальную жизнь, становясь самым влиятельным каналом социализации. Доказано, что наибольшую зависимость от социальных сетей, помимо детей и молодежи, испытывают слабоадаптивные социальные группы (инвалиды, социопаты, невротики, одинокие люди, безработные и пр.).                     

По мере утверждения глобализации в качестве ведущей тенденции мирового развития, формируется новая парадигма воспитания – индивидуального выживания в обществе риска. Человеку приходится создавать свой индивидуальный «жизненный проект», без опоры на традицию, религию, авторитет лидера и семьи. Постулаты новой концепции воспитания требуют: 1) опоры на собственные силы и возможности ради выживания любой ценой;  2) отношения к жизни как к игре; 3) отказа от планирования жизни, так как долгосрочные планы дезориентируют человека в условиях неопределенности и риска [10]. Игры для взрослых получили массовое распространение благодаря новым технологиям, «геймификация» охватила всю страну, и это не только игромания. Игровые элементы и процедуры вводятся в различные сферы жизни – от повседневности до бизнеса. Игровая стратегия и многократное повторение ситуаций вырабатывают алгоритм действий, нередко откровенно агрессивных, и не предусматривают личностной рефлексии по поводу ценностных критериев поведения.

С точки зрения социальных последствий игроманы более предсказуемы в поступках в реальной жизни, поскольку действуют по шаблону.

Разновидность игромании для старших поколений – сериалофилия. Просмотр сериалов успокаивает, снимает тревогу (даже если на экране стреляют – это же не у нас!), приносит людям ощущение контроля над собственной жизнью. Иллюзорный мир на экране выполняет психотерапевтическую функцию и создает ощущение сопричастности с миром. В современном мире наблюдаются радикальные изменения в семейном укладе  в матрице межличностных отношений в семье, имеющих место как в Азии, так и в Европе [6]. В Китае следствием законов по ограничению рождаемости стало положение, когда на одну работающую семейную пару приходятся четверо стариков и один ребенок, то есть пять иждивенцев. Но есть и более тяжкий побочный продукт – люди растут без братьев и сестер, нарушается семейная горизонталь, отношения взаимовлияния и кооперации. Как известно, отношения детей с родителями – это социальная и эмоциональная вертикаль семьи, а затем и общества; это отношения авторитета и власти. При отсутствии горизонтали происходит антропологический перелом, дети вырастают с преимущественно вертикальным мироощущением.

В Европе же прямо противоположная тенденция – уничтожается вертикаль, то есть власть, авторитет, необходимость подчиниться и умение жестко распорядиться, настоять на выполнении приказа. Делается это с помощью обширного комплекса мер по защите прав ребенка и «ювенальной юстиции». Радикальные меры, предписывающие абсолютную физическую неприкосновенность ребенка, лишение его традиционных телесных контактов с родителями и близкими родственниками уничтожают как эмоциональные, так и социальные связи. Уничтожается власть старших, а в социальной организации начинает доминировать горизонтальная направляющая. Отсюда презрение к правилам и нормам, жизнь перетекает в Сеть, где самые дорогие награды – лайк и репост, а самые суровые наказания – расфренд и бан.

Нередко средства массовой коммуникации не отвечают своему прямому предназначению, а социальные сети не связывают, а разделяют людей, более того, устраивают виртуальные войны. Психологи изучают такие  явления как «буллинг», «троллинг», «фишинг», а с недавних пор и «цифровой киднеппинг», с помощью которого из Интернета похищаются и присваиваются фотографии детей. В одних случаях похититель размещает эти фото на своих страницах и принимает восторги от посетителей сайта, в других мошенники  создают профиль от имени ребенка: «У меня нет родителей. Мечтаю найти любящую семью».                                                                                     

Крайняя степень обособления от общества –хикикомори (иногда хикки), которое возникло в Японии еще в конце 1970-х годов, до повсеместного распространения Интернета. Началось все с того, что четырнадцатилетний подросток пришел из школы, заперся на кухне и больше не покидал ее в течение нескольких лет. Еду ему ставили под дверь родители, раз в полгода он выходил, чтобы помыться. Можно было бы счесть этот случай единичной девиацией, но на сегодняшний день в Японии таких затворников, находящихся в добровольном уединении, насчитывается 700 тысяч человек [13]. Эта крайняя мера обособления от общества начинает находить последователей и в других странах, в том числе и в России [7; 11] .Такие люди превращаются в современных термитов – они не покидают своих убежищ – жилищ, добровольно становясь отшельниками. Это острая форма социопатии, причинами которой часто становятся несчастная любовь, издевательства и насмешки окружающих, боязнь открытых пространств, провал на экзамене, чрезмерная застенчивость. Хикикомори становятся те, кто не могут найти свое место в обществе и свое «настоящее Я», не способны выполнять социальные роли. Укрывшись от общества, такие люди теряют социальные связи и навыки общения, а общество, в свою очередь, теряет миллионы своих граждан. Тенденция к  уединению проявляется и в других возрастных стратах.

Отмечается и еще одна новая социальная реальность – становление «общества одиночек». Все больше людей по всему миру живут отдельно, обособленно от других, и еще больше хотели бы так жить, если бы смогли это себе позволить. Так, в Швеции в настоящее время 47% домохозяйств состоят только из одного человека, а в Стокгольме, в 60% всех квартир живет всего по одному человеку. Доктор философии Э.Кляйненберг написал книгу о «жизни соло» [9], которая уже  становится атрибутом современного мира. Он сформировался вследствие таких социальных изменений, как рост и расширение индивидуальных потребностей; повышение статуса женщин; рост числа городов; увеличение продолжительности жизни; развитие средств связи и технологий коммуникации. Люди связаны с обществом бесчисленным множеством видимых и невидимых отношений, которые реализуются через различные средства и формы социального влияния. Спасаясь от этого непосильного груза, человек обретает индивидуальную свободу под личным кровом. Не исключено, что обозначенные тенденции будут укрепляться и в нашей стране, а смысл того или иного явления возможно понять только в среднесрочной (минимум) временной и пространственной перспективе.

Ценности, усвоенные в процессе социализации, имеют собственную структуру и динамику, зависят от многообразных причин исторического, социального, экономического, политического, этнического и культурного характера. В чем различия архетипов массового сознания между россиянами и гражданами других стран? Одним из способов анализа архетипов является психосемантический метод. А.Л.Андреев [1] предложил иностранным студентам московских вузов выбрать из предложенного им списка по пять понятий, которые в первую очередь ассоциируются у них: 1) со своей  собственной  страной; 2) с Россией; 3) с США; 4) с Европой.                                        

В результате выяснилось, что США ассоциируются с такими катеориями как «права человека, техника, сила»; Европой – с понятиями «культура, цивилизация, техника»; Россия – с «энергией, культурой, а также техникой». Объединяющим понятием явился мир техники, что вполне закономерно в ХХI веке. Что касается специфических особенностей, то больше всего баллов по характеристикам духовных качеств (помимо культуры, назывался духовный мир, интеллект, гуманизм и патриотизм) оказалось у России; по благоустроенности жизни, благосостоянию, цивилизации, безопасности – у Европы; по насилию, лицемерию и эгоизму – у США.

В то же время, как показало исследование, наша страна уступает по таким характеристикам качества жизни, как «права человека», «свобода», «демократия», «благосостояние» и ряду других, не только Западу, но и многим другим странам.

Результаты данного исследования подтвердили наличие проблем, хорошо известных нам самим, за которые мы постоянно подвергаемся заслуженной критике. Однако хотелось бы подчеркнуть, что смена парадигмы развития не может происходить бесконфликтно, без поиска компромиссов, примиряющих либеральные ценности свободы, прав человека, успеха и прогресса, с одной стороны, и традиционными, с другой. Испокон веков иерархия ценностей на Руси следовала такому порядку: власть выше собственности; служба выше владения; справедливость выше закона; общее выше личного; духовное выше материального. Именно поэтому либеральные ценности, опрокидывающие данную пирамиду, встречают поддержку малой части общества.

Именно поэтому находят отклик слова известного писателя и художника Максима Кантора  о том, что «Россия есть уникальное общинное образование – этим и сильна, в этом ее единственная надежда и сила. Россия – настолько огромная, активно живущая территория, что давно выработала собственный принцип выживания – принцип «общего дела» ...Этим общим делом является создание морального общества, то есть умение делиться и защищать товарища – вопреки кризису, закону корпоративной наживы и даже войне. Единение может состояться лишь вопреки рыночной выгоде, долг христианина существует вопреки соревнованию, только солидарностью создается общество (...) Подобно тому, как нет двух типов морали, так не существует «открытых» и «закрытых» обществ – это идеологическая ловушка. И мораль, и общество – понятия сопряженные: невозможно изменить одно, не уничтожив другое» [8].                                                                     

А  теперь обратимся к моему единомышленнику, которого я неожиданно нашла в лице  знаменитого американского футуролога Джона Нейсбита. В далеком 1982 году он написал книгу «Мегатренды», надолго ставшую мировым бестселлером. В ней были сформулированы основные тенденции развития мировой цивилизации, и его прогноз прошел проверку временем [12]. Нейсбит проанализировал путь, пройденный американским обществом от постиндустриального этапа к информационному. Для нас книга представляет особый интерес именно сейчас, когда страна вступила на тот же путь. Это исследование дает возможность заглянуть в будущее через американское прошлое, где «мегасдвиг» начинался в 1956 – 57 гг. Позволю себе выделить важные, с моей точки зрения, постулаты о том, что: (1) суть информационного общества состоит не просто в получении информации, но в ее о т б о р е; (2) в этом обществе каждому будут необходимы два языка – английский и компьютерный; (3) ответом на окружающие нас высокие технологии становится развитие очень личной системы ценностей, и материальные чудеса техники должны быть уравновешены духовными запросами нашей человеческой натуры; (4) глобализация экономики будет сопровождаться ренессансом в языковом и культурном самоутверждении; (5) надо мыслить долгосрочными перспективами, а переосмысление – процесс постоянный и длительный; (6) человек есть «то, где он живет» и, наконец, (7) изменение происходит только тогда, когда совпадут изменение ценностей и экономическая необходимость, но никак не раньше.

Итак, давайте же мыслить долгосрочными перспективами, гармонизируя духовные запросы и технический прогресс, помня о своих исторических корнях и уважая национальную культуру, участвуя в реформировании системы образования и воспитания, видя ее в перспективе многовекторной, полисубъектной, полиценностной и так далее [14].

Список литературы

1. Андреев А.Л. Россия в глобальном образовательном пространстве./ Высшее образование в России.- 2009. - № 12.
2. Андреев И. Интернет как прелюдия информационной цивилизации./Журнальный клуб Интелрос «Человек вчера и сегодня».- 2013.-Вып.5.-С.250-274.
3. Бард А., Зодерквист Я. Netoкратия. Новая правящая элита и жизнь после капитализма. Пер. со шведского.\СПб: Стокгольмская школа экономики в Санкт-Петербурге. – 2004. – 252 с .
4. Гоголь Н.В. Выбранные места из переписки с друзьями. Письма к графу А.Толстому. – М.: Азбука – классика. – 2011.
5. Горелова Т.А. Об экологических параллелях социокультурной динамики. Знание. Понимание. Умение.- 2013.- № 3.
6. Драгунский Д. Без отцов и братьев. - Газета.ру./22.03.2014/ URL:www.gazeta.ru/comments/column/dragunsky/5002613. (Дата обращения: 30.08.2014).
7. Камбур Н. Хикикомори. Черные слезы под одеялом у монитора.1 ноября 2012.URL: www.yburlan.ru/biblioteka/khikikomori / (Дата обращения: 16.10.2015).
8. Кантор М. Общее дело. /Известия. 30 декабря 2013 г.
9. Кляйненберг Э. Жизнь соло. Новая социальная реальность./ Пер. с англ./М. : Альпина нон–фикшн.- 2014. -279 с.
10. Луков В.А. Гуманизм и парадигмы воспитания в глобальном обществе. /Знание. Понимание. Умение. – 2007.-№ 3 .-С.86 - 92.
11. Лягушкина Л. Кто такие хикикомори. /Научно–просветительский сайт: «Знаете ли вы?» URL: scisna.net/a – 1522. ( Дата обращения 16.10.2015).
12. Нейсбит Д. Мегатренды. – М.: Издательства: АСТ, Ермак. – 2003.
13. Reese P. Japan: The Missing Million. BBC News. World Edition. 20.10.2002 / URL: news.bbc.co.uk/2/hi/2334893.stm  (Дата обращения: 15.05.2014).
14. Ромм Т.А. Воспитание: повестка на завтра./ Вопросы воспитания. – 2015. - № 1 (22). – С.78–85.
15. Стэндинг Г. Прекариат – новый опасный класс./ Пер. с англ. / М., 2012.
16. Федотова В. Модернизация и культура./ Знание. Понимание. Умение./ 2012 - № 4. – С.139– 147. URL: www.zpu–journal.ru/contents/2012/4/Fedotova_Modernization-Culture /Дата обращения: 10.08.2012).