КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: ФГОС общего образования, воспитание, российская идентичность, школьная идентичность, личностные образовательные результаты, политика идентичности

АННОТАЦИЯ: В статье анализируются возможности становления у подростков гражданской (российской) идентичности посредством формирования их школьной идентичности. Представлены результаты и выводы исследования школьной идентичности  более 2100 учащихся из 30 школ, расположенных в крупных городах России.

Как бы не критиковали новый ФГОС общего образования, в нем, по моему мнению, есть две большие идеи, которые по размышлении захватывают, не оставляя равнодушным – идея метапредметности и идея формирования российской (гражданской) идентичности. Если даже допустить, как считают многие критики, что за идеей формирования российской идентичности стоит всего лишь желание новой элиты заставить всех остальных принять ее (элиты) версию России, я не могу отказаться от самой идеи. Для меня это равносильно тому, чтобы перестать верить в Родину. Любить Родину подчас очень трудно, но не верить в нее – невозможно.

Русское слово, которое весьма точно передает смысл английского identity, восходящего к позднелатинскому identicus – причастность. Быть при-частным – значит быть частью чего-то большего, чем ты сам: семьи, друзей, школы, Родины, Вселенной, Бога. Вне идентичности, причастности (разумеется, свободной, а не навязанной) человека захлестывает его «самость», он погружается в самомнение и самодовольство. Идентичность является результатом понимания человеком себя «как такового», устанавливаемого через выделение им для себя «значимых других».

Российская идентичность – это свободное отождествление человека с российской нацией (народом); включенность человека в общественную, культурную жизнь страны, осознание себя россиянином; ощущение причастности прошлому, настоящему и будущему российской нации. Наличие российской идентичности у человека предполагает, что для него не существует «этой страны», «этого народа», «этого города», но есть «моя (наша) страна», «мой (наш) народ», «мой (наш) город».

Задача формирования российской (гражданской) идентичности у подрастающего поколения предполагает качественно новый по содержанию, технологиям и ответственности взгляд педагогов на традиционные проблемы развития гражданского самосознания, патриотизма, толерантности школьников, владения ими родным языком и пр. Так, если педагог в своей работе ориентируется на формирование российской идентичности у школьника, то:

• в гражданском воспитании и образовании он не может позволить себе работать с понятиями «гражданин», «гражданское общество», «демократия», «отношения общества и государства», «права человека» как с умозрительными абстракциями, в сугубо информативном стиле, а должен работать с традицией и особенностями восприятия этих понятий в русской культуре, применительно к нашей исторической почве и менталитету [1].
• В воспитании патриотизма педагог делает ставку не на становление у ребенка нерефлексивной гордости за «свое» или своеобразной избирательной гордости за страну (гордость только за успехи и достижения), а стремится воспитать целостное принятие и понимание прошлого, настоящего и будущего России со всеми неудачами и успехами, тревогами и надеждами [2].
• Педагог работает с толерантностью не как с политкорректностью (модным трендом секулярного общества потребления), а как с практикой понимания, признания и принятия представителей других культур [3], исторически укорененной в российской традиции и менталитете.
• Формируя историческое и политическое сознание школьников, педагог погружает их в диалог традиционализма и модернизма, диалог консервативного, либерального и социал-демократического мировоззрения, являющиеся неотъемлемой частью русской культуры как культуры европейской [4].
• Воспитывая языковую культуру у детей, педагоги обучают русскому языку не только на уроках словесности, но на любом учебном предмете и за пределами урока, в свободном общении с воспитанниками; язык становится универсалией школьной жизни [5], [6].
• Педагог не ограничивается коммуникацией с воспитанниками в защищенной, дружественной среде класса и школы, но выводит их в пространство общественного действия. Только в самостоятельном общественном действии, действии для людей и на людях, которые не являются «ближним кругом» и вовсе не обязательно положительно настроены к нему, молодой человек действительно становится (а не просто узнает о том, как стать) общественным деятелем, свободным человеком, гражданином страны [7].

Уже это перечисление показывает, что задача формирования российской идентичности вполне обоснованно претендует на ключевую, поворотную в нашей воспитательной политике. Я постараюсь привести еще одно весомое подтверждение этому.

Начну с трюизма: любовь ребенка к Родине (большой) начинается с любви к семье, школе, малой родине. Именно в небольших сообществах, где люди особенно близки друг другу, зарождается та «скрытая теплота патриотизма», о которой писал Л.Н. Толстой в «Войне и мире», и которая наилучшим образом выражает переживание человеком гражданской (в нашем случае – российской) идентичности. Если сосредоточиться на школе, то вполне очевидно, что школа, с которой дети себя не идентифицируют, к которой не ощущают причастности, в которой нет скрытой теплоты детско-взрослой общности, вряд ли сможет воспитать у них причастность стране, ее истории и культуре.   

Остановимся на школьной идентичности. Что это? Это переживание и осознание ребенком собственной причастности к школе. Зачем это? Школа – это первое место в жизни ребенка, где он по-настоящему выходит за пределы кровно-родственных связей и отношений, начинает жить среди других, разных людей, в обществе.

Что дает введение понятия «школьная идентичность ребенка»? В привычном ролевом прочтении ребенок в школе выступает как ученик, мальчик (девочка), друг, гражданини т.д. В идентификационном прочтении школьник – «ученик своих учителей», «друг своих одноклассников», «гражданин (или обыватель) школьной общности», «сын (дочь) своих родителей» и т.д. Иными словами, ракурс идентичности позволяет более глубоко увидеть и понять, благодаря кому или чему школьник ощущает себя связанным (или не связанным) со школьной общностью, что или кто рождает в нем причастность школе. И оценить, диагностировать качество тех мест и людей в школе, которые порождают у ребенка причастность.

Ниже читатель может познакомиться с нашим видением таких мест и людей:

Школьная идентичность позволяет увидеть, связывает ли школьник свои успехи, достижения (так же, как и неудачи) со школой; является ли школа значимым для него местом или нет.

Низкие показатели идентичности будут свидетельствовать о том, что школа не значима или малозначима для ребенка. И даже если объективно он как ученик успешен, то источник этой успешности – не в школе (а, например, в семье, репетиторах, внешкольном дополнительном образовании и т.п.).

Высокие показатели идентичности будут свидетельствовать о том, что школа занимает важное место в жизни ребенка, значима для него. И даже если объективно он не слишком успешен как ученик, то его личное достоинство, его самоуважение проистекают из его школьной жизни.

Поскольку мы предположили, что каждая из указанных выше идентичностей формируется в школе в определенных «местах» (процессах, видах деятельности, ситуациях), то низкие показатели по той или иной идентификационной позиции могут показать нам «больные места» школьной жизни, а высокие показатели – «зоны успеха». Это может стать началом «перезагрузки» школьной жизни, запуском процесса развития.

4. Для выявления школьной идентичности ребенка может быть использован разный инструментарий, как относительно простой, так и довольно сложный. Достоверность простого инструментария, очевидно, ниже, но удобство использования – выше. В поисках разумного соотношения «достоверность – удобство использования» мы остановились на таком инструменте, как анкета. Вот, например, вариант такой анкеты для учащихся 7–11-х классов.

Анкета «Школьная идентичность» для учащихся 7–11-х классов

1. Чувствуешь ли ты себя в школе сыном (дочерью) своих родителей?

Да                            Нет

• Если «да», то объясни, пожалуйста, где и когда, в каких ситуациях в школе это происходит.
• Если «нет», то попробуй объяснить, почему.

2. Чувствуешь ли ты себя в школе другом (подругой) своих школьных товарищей?

Да                            Нет

• Если «да», то объясни, пожалуйста, где и когда, в каких ситуациях в школе это происходит.
• Если «нет», то попробуй объяснить, почему.

3. Чувствуешь ли ты себя в школе учеником (ученицей) своих учителей?

Да                            Нет

• Если «да», то объясни, пожалуйста, где и когда, в каких ситуациях в школе это происходит.
• Если «нет», то попробуй объяснить, почему.

4. Чувствуешь ли ты себя в школе «гражданином своего класса» (человеком, принимающим и реализующим решения, пусть даже простые, затрагивающие жизнь твоего классного коллектива)?

Да                            Нет

• Если «да», то объясни, пожалуйста, где и когда, в каких ситуациях в классе это происходит.
• Если «нет», то попробуй объяснить, почему.

5. Чувствуешь ли ты себя в школе «гражданином школы» (человеком, принимающим и реализующим решения, пусть даже простые, затрагивающие жизнь школы)?

Да                            Нет

• Если «да», то объясни, пожалуйста, где и когда, в каких ситуациях в школе это происходит.
• Если «нет», то попробуй объяснить, почему.

6. Чувствуешь ли ты себя в школе «гражданином общества» (человеком, принимающим и реализующим решения, пусть даже простые, затрагивающие жизнь микрорайона, района, города, страны)?

Да                            Нет

• Если «да», то объясни, пожалуйста, где и когда, в каких ситуациях в школе это происходит.
• Если «нет», то попробуй объяснить, почему.

7. Чувствуешь ли ты себя в школе членом своей этнической группы (человеком той или иной национальности)?

Да                            Нет

• Если «да», то объясни, пожалуйста, где и когда, в каких ситуациях в школе это происходит.
• Если «нет», то попробуй объяснить, почему.

8. Чувствуешь ли ты себя в школе членом своей религиозной группы (человеком того или иного вероисповедания)? (Имей в виду, что атеисты тоже составляют общую по убеждениям группу населения.)

Да                            Нет

• Если «да», то объясни, пожалуйста, где и когда, в каких ситуациях в школе это происходит.
• Если «нет», то попробуй объяснить, почему.

Анкета является инструментом качественного анализа. Ребятам надо выделить достаточно времени для ее заполнения (до 60 минут), чтобы они могли спокойно и обстоятельно отвечать на вопросы. При обработке анкет важно не только считать положительные и отрицательные ответы, но и внимательно анализировать и обобщать развернутые объяснения школьников. В них – основа для дальнейшей преобразовательной деятельности педагогов.

Очевидно, что школьная идентичность – это один из личностных результатов образования. Диагностика личностных результатов, как указано во ФГОС, должна быть неперсонифицированной. То есть можно оценивать состояние школьной идентичности в группе, классе, параллели классов, школе, но нельзя оценивать идентичность отдельного учащегося. Поэтому заполнение анкеты школьником должно быть анонимным.

На сегодняшний день мы располагаем результатами исследования школьной идентичности детей в 30 школах городов Москвы, Перми, Калининграда, Томска, Тулы. Мы отбирали школы, которые имеют репутацию «хороших» у населения и педагогической общественности; при этом администраторы школ считают, что у них хорошо организована воспитательная деятельность. Исследование проходило с декабря 2012 по декабрь 2014 года, в нем приняло участие более 2100 школьников.

Для того, чтобы наглядно продемонстрировать некоторые ключевые тенденции, приведем обобщенные данные по школам. Мы установили различение по конкретным аспектам школьной идентичности на уровне «переживается – не переживается», уточнив при этом, переживается позитивно или негативно (очевидно, например, что «сыном своих родителей» школьник может себя чувствовать, когда учителя его хвалят или, напротив, ругают, а «гражданином класса» – когда ему удается реализовать свои идеи, замыслы в классном коллективе или когда ему навязывают то или иное поручение). Нас интересовал не только сам факт переживания как показатель того, что школа в конкретном аспекте не оставляет ребенка равнодушным, но еще и природа этого переживания. Мы также нивелировали разброс значений того или иного показателя по школам, определив средние значения для 34 школ.

Вот какие значения по каждому аспекту школьной идентичности были получены:

Здесь может быть сделано немало примечательных выводов. Подчеркну главное:

• 50% подростков не воспринимают учителей как положительно значимых людей в своей жизни;
• школа конструктивно использует воспитательный потенциал семьи лишь  в 50% случаев;
• только 42% подростков ощущают себя положительно причастными к классному коллективу и всего лишь 25% – к школьному сообществу;
• к счастью, 75% подростков приходят в школу, чтобы общаться и дружить с другими ребятами, и тем самым спасают себя от окончательной потери смысла школьной жизни;
• всего лишь один из десяти учащихся выйдет из школы с чувством активного гражданина нашего российского общества.

Напомню, что эта печальная картина отчуждения детей от школы и общества зафиксирована нами в образовательной реальности так называемых «хороших» школ. Несложно представить, что происходит в остальных школах.

Каков выход? В ситуации детского отчуждения ответственная школьная политика может быть только «политикой идентичности». Чтобы мы не делали в школе, какие бы новые проекты и технологии не предлагали, какие бы традиции не хотели сохранить, мы все время должны спрашивать себя: рождает ли это свободную причастность детей школе? захочет ли ребенок себя с этим идентифицировать? все ли мы продумали и сделали для того, чтобы у него возникла причастность нам? почему вдруг то, что мы с большими усилиями сделали, не воспринимается детьми? может быть, нужно было делать иначе? И тогда возможно мы не будем гоняться за новинками от педагогики, выдавать нашу инерцию и не-любопытство за верность традиции, бездумно следовать образовательным модам, бросаться исполнять политические и социальные заказы, а будем работать вглубь, на развитие личности, на социальное наследование и преобразование культуры.

К примеру, школа сталкивается с социальной пассивностью подростков. Конечно, можно наращивать ресурс обществоведческих дисциплин, провести серию бесед «Что значит быть гражданином?» или организовать работу школьного парламента. Но вся эта работа, в лучшем случае, снабдит учащихся полезным социальным знанием, сформирует положительное отношение к общественному действию, но не даст опыта этого действия. Между тем, мы прекрасно понимаем, что знать о том, что такое гражданственность, даже ценить гражданственность – вовсе не значит поступать как гражданин, быть гражданином. А вот технология, предполагающая, во-первых, проблемно-ценностную дискуссию подростков о затрагивающих их социальных проблемах, во-вторых, вынесение этих проблем на молодежную переговорную площадку с представителями местных элит и общественности, в-третьих, реализацию востребованного территориальным сообществом детско-взрослого социального проекта,  - такая технология выводит подростков в самостоятельное общественное действие.    

Таким образом, подлинное, не-имитационное формирование гражданской идентичности учащихся невозможно без их положительной школьной идентичности. Именно через приобретенные в школьной жизни ощущение, сознание и опыт гражданственности (в делах класса, школьного сообщества, в социальных инициативах школы) у юного человека может созреть устойчивое понимание и видение себя как гражданина страны. Школа, с которой дети себя не идентифицируют, к которой не ощущают причастности, не воспитывает граждан страны, даже если это и декларируется.   

И последнее. Убежден, что «политика идентичности» в сфере воспитания может помочь если не объединиться, то хотя бы не порвать друг с другом консерваторам, либералам и социал-демократам российского образования. Каковыми мы все (каждый, разумеется, кем-то одним и на свой лад) являемся.

Литература

1. Московская школа будущего: Альбом. – М., 2007.
2. Григорьев Д.В. Патриотизм великодушия: к проблеме содержания патриотического воспитания// Народное образование, 2005, № 4. – С.75-80.
3. Степанов П.В. Феномен толерантности: диагностика уровня сформированности толерантности у школьников // Классный руководитель, 2004, №3. - С.5-14.
4. Межуев В.М. Ценности современности в контексте модернизации и глобализации. - http://www.zpu-journal.ru/e-zpu/2009/1/Mezhuev   
5. Богуславский С.Р. Педагогика в стихах и прозе. – М., 2006. – 312 с.
6. Караковский В.А. Воспитание для всех. – М., 2008. – 240 с.
7. Григорьев Д.В., Степанов П.В. Внеурочная деятельность школьников. Методический конструктор: пособие для учителя. – М.: Просвещение, 2014. – 223 с. – С.7-15.