Русскому национальному духу всегда было присуще стремление к развитию до возможного предела, потребность поступиться имеющимся хорошим ради абстрактного лучшего, что нередко приводило к результатам, противоположным ожидаемым. Пожалуй, как никто другой, эту черту российского менталитета в педагогике воплотил Константин (полное имя  - Константин Ромео Александр) Николаевич Вентцель (1857—1947), после Льва Николаевича Толстого крупнейший российский теоретик и практик свободного воспитания.  Прожив почти век, он вынес вместе с Россией и редкие дни ее счастья, и десятилетия тяжести и невзгод. Его жизнь символизировала необычайную глубину и протяженность разрабатываемых им идей.

Долгие годы педагог-гуманист страстно боролся со всеми видами духовного угнетения людей, за полное раскрепощение личности, за обретение ею высшего достоинства и счастья. Константин Николаевич, как казалось его современникам, все время говорил, делал, писал не то, что было актуально, и не так, как положено, существуя как бы не от мира сего. А на самом-то деле не современны были они. Вентцель же своей глубинной, выстраданной и несгибаемой правотой лишь рельефно оттенял бессмысленную жестокость и конъюнктурность традиционной педагогики, безжалостно срывая все и всяческие маски.

Константин Николаевич Вентцель родился 24 ноября (по новому стилю 7 декабря) 1857 г. в Петербурге в дворянской семье. Он учился в Технологическом институте и на юридическом факультете Санкт-Петербургского университета, и рано увлекся революционной деятельностью, примкнув к организации «Народная воля». За революционную деятельность был арестован и отсидел в тюрьме тринадцать месяцев. В 1891 г. К.Н.Вентцель перебирается в Москву, и четверть века работает в статистическом отделении городской управы. Это была ненавистная Вентцелю рутинная служба ради куска хлеба, нужная для того, чтобы прокормить семью. Все же остальное время он уделял захватившей его гуманистической проблеме — как сделать человека свободным, счастливым, освободить его от невидимых цепей духовного рабства.
Судьба как будто специально задалась целью предоставить К.Н. Вентцелю возможность испытать всю меру трагического непонимания и неприятия отстаиваемых им идей и взглядов. Сам Константин Николаевич с горечью писал:

...И опять окружен я рабами в цепях,
И они, торжествуя, цепями звенят,
И толкуют о том, как в ребячьих сердцах
Они будут выращивать рабство и страх.
И «Свободный ребенок» объявлен мечтой
И волшебным, несбыточным сном.
И о клетке они говорят золотой
Под тяжелым железным замком.
Оттого в моем сердце такая печаль,
И тоскою душа так полна.
Что же манит друзей моих светлая даль,
Где свободного детства страна
Так пленительно ясно видна?

В годы Первой русской революции К.Н. Вентцелю и его единомышленникам из «Общества друзей естественного воспитания», наконец, предоставляется реальная возможность приступить к осуществлению своих идей на практике. 1 сентября 1906 г. в Мо­скве они открывают Дом свободного ребенка, который  явился качественно новым воспитательно-образовательным учреждением. В основу учебного процесса были положены потребности и запросы самого ребенка, которые всемерно стимулировались и развивались педагогами.

Дом свободного ребенка представлял собой своеобразную общину, объединяющую детей, их родителей и педагогов; содружество, основанное на идеях братства, свободы и справедливости, в котором ребенок становился подлинным центром «педагогической вселенной». Большое внимание Вентцель и его единомышленники уделяли привлечению родителей в круг идей свободного воспитания, а главное — претворению этих положений в жизни семьи. В 1908 г. открылся Родительский клуб, главной целью которого являлось содействие сближению и единению родителей в деле свободного воспитания их детей. В клубе были созданы музей образцовых детских игрушек, предметные кабинеты, библиотека с литературой воспитательного характера  и мастерские, были также организованы курсы по педагогике.

Хотя Дом свободного ребенка просуществовал недолго (до середины 1909 г.) и пал жертвой, прежде всего, материальных трудностей, он явился наглядным доказательством возможности воплощения в жизнь принципа отделения школы от государства, полной автономии школы.
На основе накопленного опыта К.Н.Вентцель смог в своих программных книгах – «Теория свободного воспитания и идеальный детский сад» и «Новые пути воспитания и образования детей» существенно обогатить теорию свободного воспитания. Важнейшее значение придавалось учету индивидуально-психологических особенностей каждого воспитанника. К.Н. Вентцель считал, что «систем воспитания должно быть столько, сколько существует детей».

В отличие от официальной педагогики, дрессирующей ребенка и подгоняющей его под определенный шаблон, теория свободного воспитания ставила ребенка в центр воспитательной и образовательной деятельности. Воспитанию придавался активный характер, с опорой на самодеятельность ребенка во всех ее формах. В нравственном воспитании акцент делался на содействие ребенку в выработке своей личной нравственно­сти и религии, реализации права быть «свободным искателем и творцом духовных ценностей».

После Февральской революции 1917 г. К.Н.Вентцель решительно переходит от проповеди борьбы за освобождение ребенка к провозглашению битвы за свободу от «цепей невидимого рабства» всех людей, к призыву осуществлять вместе с социальным переворотом педагогическую революцию, которую он трактовал как кардинальную реформу воспитания и образования молодого человека. Он был убежден, что только через свободное воспитание придет для человечества спасение, только через воспитание из каждого ребенка свободной творческой личности будет достигнуто создание нового типа человека.

Квинтэссенцией этих взглядов К.Н.Вентцеля стала знаменитая «Декларация прав ребенка», опубликованная в сентябре 1917 г. (на несколько десятилетий опередившая аналогичную Декларацию, принятую ООН) и являющаяся своеобразным гуманистическим манифестом. Приведем наиболее принципиальные положения:

1. Каждый ребенок, какого бы возраста он ни был, есть определенная личность, и ни в каком случае не может считаться ни собственностью своих родителей, ни собственностью общества, ни собственностью государства.
2. Каждый ребенок имеет право выбирать себе ближайших воспитателей и отказываться и уходить от своих родителей, если они оказываются плохими воспитателями. Это право ухода от родителей принадлежит ребенку во всяком возрасте его жизни, причем государство и общество должны заботиться о том, чтобы никакие перемены в этом отношении не повлекли за собою ухудшения в материальных условиях жизни ребенка.
3. Каждый ребенок имеет право на свободное развитие всех заложенных в нем сил, способностей и дарований, т.е. право на воспитание и образование, сообразное с его индивидуальностью. Осуществление этого права должно быть гарантировано бесплатным предоставлением ему во всех возрастах его жизни соответствующих воспитательных и образовательных учреждений, где бы все стороны его природы и характера получили наиболее благоприятные условия для своего гармонического развития.
4. Ни один ребенок не может быть, насильственно принуждаем к посещению того или другого воспитательного или образовательного учреждения. Воспитание и образование на всех его ступенях являются свободным делом ребенка. Каждый ребенок имеет право уклониться от того воспитания и образования, которое идет вразрез с его индивидуальностью.
5. Ребенок во всех возрастах своей жизни в своей свободе и правах равен со взрослым совершеннолетним человеком. Если те или другие права не осуществляются им, то это должно быть обусловлено только отсутствием у него необходимых для осуществления этих прав физических и духовных сил. При наличности же последних возраст не должен служить ограничением к пользованию его этими правами.
6. Свобода заключается в возможности делать все, что не наносит вреда физическому и духовному развитию ребенка и не вредит другим людям. Таким образом, пользование каждого ребенка своими естественными правами не должно встречать иных границ, кроме тех, которые диктуются законами нормального физического и духовного развития самого ребенка, и кроме тех, которые гарантируют другим членам общества пользование теми же правами.
7. Никто – ни родители, ни общество, ни государство не могут принуждать ребенка обучаться той или другой определенной религии или принудительно исполнять ее обряды.
8. Ни один ребенок не должен терпеть стеснения из-за своих убеждений, лишь бы их проявления не нарушали равные права других членов общества, взрослых и детей.
9. Ни один ребенок не может быть подвергнут лишению свободы, кроме тех случаев, точно сформулированных в законе, когда этого требует благо ребенка и окружающего его общества. Также ни один ребенок не может быть подвергнут никакому наказанию. С проступками и недостатками ребенка должно бороться при помощи соответствующих воспитательных учреждений, путем просвещения или лечения его, а не наказанием и всякими мерами репрессивного характера.

Как видно, все основные принципы «Декларации прав ребенка», принятой ООН 20 ноября 1959 г., уже содержались в той сентябрьской «Декларации» К.Н.Вентцеля. Совпадают не только их название, круг идей, но и группировка положений, ведущие разделы и направления. Несомненен и «детоцентрический» пафос обоих манифестов, их обращенность к миру ребенка. В них превалирует забота о реальной реализации ведущих прав ребенка, направленных на создание благоприятных предпосылок для того, чтобы он «развивался физически, умственно, нравственно, духовно здоровым и нормальным путем в условиях свободы и достоинства».

Но «Декларация прав ребенка» К.Н.Вентцеля глубже, гуманнее и оригинальнее «Декларации прав ребенка», принятой ООН. Прежде всего, «Декларация прав ребенка» К.Н.Вентцеля носит «субъектный» характер: в ней ребенок выступает не пассивным потребителем, дожидающимся, что государство и общество удовлетворят его насущные потребности, а активной, действенной силой. Это провозглашается уже в преамбуле Декларации: «Молодое поколение должно само бороться за свое освобождение». Добавим к этому  призыв К.Н.Вентцеля к «воспитанию без наказаний».

После Октябрьской революции К.Н.Вентцель не только сохранил, но и укрепил свои убеждения. Он обращается к главной теме своей последующей жизни — идее космической педагогики. В середине 20-х – первой половине 30-х годов в обстановке все усиливающегося тоталитаризма Вентцель создает, без возможности их публикации, свои наиболее крупные труды: «Религия творческой жизни» (1923—1925), «Три революции (Политическая, социальная, духовная)» (1925), «Проблема космического воспитания» (1925), «Творческое жизнепонимание в христианстве и толстовстве» (1926), «Философия творческой воли» (1937), «Лучи света на пути творчества» (1937). В них талантливый педагог-гуманист целеустремленно развивает теорию нового направления гуманистического воспитания.

К.Н. Вентцель был убежден, что поскольку человек представляет собой часть космоса, постольку совершенно правомерным является вопрос о воспитании человека в качестве члена Космоса, как гражданина Вселенной. В данной связи К.Н.Вентцель приходит к выводу, что должно осуществляться космическое воспитание и что существует специальная отрасль антропологии — космическая педагогика, в которой проблема воспитания трактуется с совершенно особой точки зрения. Космическая педагогика имеет свои специфичные цели и требует приемов и методов для их достижения. По его мнению, новую культуру можно строить только на космическом базисе. При этом он подчеркивал примат социальной педагогики над индивидуальной, а космической — над социальной.

Сейчас многие пророчества К.Н.Вентцеля начинают сбываться. Гуманистический заряд, присущий творчеству выдающегося педагога, актуализирует его наследие, дух которого оказывается созвучным нашему времени. Когда в России вновь возрастет напряженный интерес к личности, тогда теплый, поистине животворящий след, проложенный сквозь тернии Вентцелем, сможет помочь вывести всех нас из тупика авторитаризма туда, где, по словам Константина Николаевича, «чудесного детства страна так отчетливо ясно видна».