Введение

Вряд ли кто-то станет отрицать значение и всеобъемлющий характер языка как важнейшего средства общения между людьми. Однако способы освоения самого языка и осмысления контекста его использования остаются часто непонятными или слабо изученными большинством населения. Не сосчитать существующих сегодня мифов о языке, его изучении и культуре. Сами по себе мифы могут быть интересными и даже полезными, но они становятся настоящим злом, когда ослабляют волю и желания людей. В силу личностного характера и эмоциональной окраски языка и культуры, отсутствие соответствующей эмпатии и способности сопереживать представителям другого языка и другой культуры может привести к серьезным конфликтам. Тем более, что сегодняшняя действительность, как никогда прежде, побуждает нас к глобальному взаимодействию, умножая число и усиливая интенсивность и широту культурных и лингвистических “соприкосновений” друг с другом.

Для подавляющего большинства населения мира подобная ситуация не привела пока к просвещению или гармонизации взаимоотношений. Скажем, явления типа сегодняшней истерии по поводу распространения “свиного гриппа” могут охватить умы миллионов и выйти далеко за пределы разумного, вызывая не соответствующую реальной угрозе вселенскую панику. Страх превратился в главный лейтмотив действий, подчинив себе целесообразность. Отчасти это объясняется тем, что общение между людьми происходит в системе порождаемых эмоциями образов, а не в традиционном словесном, невербальном или письменном варианте, каждый из которых по понятным причинам требует больше времени и внимания слушателя, читателя или наблюдателя. В книге “Закат американского мышления” Аллан Блум (The Closing of the American Mind, Allan Bloom) раскрывает процесс сдвига парадигмы в понятии “образованный человек” – переходе от глубоких философских и естественнонаучных знаний и смыслов к реализации предпочтительной потребности в вознаграждении, уходе от серьезного анализа и размышлений.

Все же большинство граждан общества далеко не удовлетворены подобным состоянием дел, за исключением лишь тех, кто получает прямую выгоду от международных конфликтов или организует услуги по обеспечению безопасности. Однако по мере роста благосостояния, материального вознаграждения и “времясберегающих” технологий, в мире явно не наблюдается возрастания числа счастливых и чувствующих себя в безопасности людей. Как раз наоборот, с увеличением уровня благосостояния, мощи и объективной безопасности, ощущается рост обособленности и в силу этого – параноической изолированности. В книге “Джихад против Макмира” Б. Барбер (Jihad vs McWorld by B.Barber) формулирует важный парадокс нашего времени: усиление гомогенизации потребительского общества и широкое распространение средств массовой информации наряду с укреплением защитных реакций населения, которое стремится сохранить самобытность и предотвратить ассимиляцию в мировое сообщество. Цифровые технологии, высокая мобильность граждан мира, доступность информации, а соответственно, и доступность мира – это несомненное благо для одних, но для других великое зло, поскольку одновременно происходит быстрое разрушение традиционного устоя жизни и внутренних связей между людьми. Модернисты склонны к развенчанию страхов и опасений тех, кто пытается оказывать сопротивление трансформации общества. Реакционеры считают сторонников глобализации социальными инженерами-хищниками. Таким образом, растет напряженность между защитниками глобализации и изоляции, а сфера образования лишь частично способствует ослаблению этого напряжения.

Всем, кого можно объединить термином “сторонники интеграции,” кому дорого гражданское общество и законопослушное общение людей из разных социальных слоев, понятна и очевидна роль мультилингвизма и взаимодействия культур. Вместо того чтобы продолжать доказывать преимущества интеграции людей, мы перейдем к аксиоматическому утверждению о том, что и отдельные культуры, и мир в целом только выиграют, если представители разных социальных сообществ обретут лучшие лингвистические умения и более глубокое межкультурное понимание. Мы также позволим себе выдвинуть предположение, что образовательные продукты западной цивилизации обладают высокой ценностью, хотя и не являются единственно ценными в мире. Словом, мы открыто демонстрируем свою прозападную позицию в отношении философии образования.

А теперь на основе сделанных ценностных суждений перейдем к рассмотрению некоторых распространенных среди взрослого населения мифов о способах изучения второго или дополнительного языка, равно как и вызовах и угрозах, таящихся в попытках объединять культурные различия:

• Миф 1. По сравнению с детьми и подростками взрослые значительно хуже овладевают новым языком и культурой.
• Миф 2. Для профессионального общения достаточно овладеть одним доминантным “глобальным языком” (типа английского или китайского).
• Миф 3. Понимание культурного контекста менее важно, чем осмысление технического смысла.
• Миф 4. Формальные образовательные структуры являются главными источниками обретения знаний по второму языку.
• Миф 5. Достижения в области образования, измеряемые сертификатами и научными степенями, напрямую соотносятся с уровнем знаний.

Миф 1. По сравнению с детьми и подростками взрослые значительно хуже овладевают новым языком и культурой. Это широко распространенный и разрушительный миф, который часто служит главным барьером или обоснованием бесчисленному количеству взрослых, воздерживающихся от того, чтобы предпринять усилия и сделать попытку адаптироваться к новому языку и новой культуре. Этот миф продиктован позицией здравого смысла: маленькие дети способны освоить второй язык за очень короткий период времени в отличие от взрослых, которым приходится прилагать массу усилий для изучения новой системы звуков и испытывать чувство беспокойства и страха, равно как и проявлять не меньшее нетерпение и сопротивление. Подобная система умозаключений обывателей, да и многих профессионалов, (которым стоило бы лучше знать ситуацию), не принимает во внимание ряд важных факторов:

а) в процессе освоения второго языка малыши проводят бесконечные часы, играя (в группе или индивидуально) с носителями языка, наблюдая, имитируя и используя чрезвычайно ограниченный набор слов и синтаксических единиц, испытывая необходимость в небольшом объеме интеллектуального содержания и обладая единственным мотивом к изучению языка –войти в круг общения своих сверстников, что не предполагает серьезной работы, взаимодействия в сложных социальных контекстах и объяснения абстрактных понятий. Нет сомнения в том, что дети обладают уникальной способностью к имитации новых звуков и практически не испытывают страха в этом процессе. Однако далеко не ясно, насколько взрослые менее способны интеллектуально и каковы аффективные барьеры адаптации новой звуковой системы.

б) В большинстве случаев взрослые изучают язык в группах составом от 15 до 50 человек, в которых редко присутствует возможность общения с носителями языка, и где ориентир сделан, в основном, на учебные материалы и технологии. В результате взрослые затрачивают на изучение языка значительно меньшее количество времени (несколько сотен часов непосредственного преподавания) по сравнению с сотнями и тысячами часов, которые дети-иностранцы проводят в общении со своими сверстниками-носителями языка.

в) Взрослые испытывают потребность в передаче на иностранном языке серьезных абстрактных понятий значительно раньше, чем они приобретают соответствующий языковый уровень. Возникающие таким образом барьеры в коммуникации, несомненно, провоцируют нетерпимость и беспокойство. Последние в свою очередь снижают эффективность изучения, поскольку процесс освоения нового языка требует последовательного и постепенного роста лингвистической компетентности и постоянного усиленного повторения уже изученного. Освоение второго или иностранного языка не является для детей чем-то абсолютно новым, поскольку они только недавно прошли путь освоения своего родного языка. Таким образом, для малышей это нормальный, привычный процесс, часть “игрового” познания.

д) К сожалению, не стали широким достоянием факты, свидетельствующие о том, что взрослые (в сравнительно небольших количествах) в составе групп интенсивного языкового обучения способны за 6-18 месяцев значительно продвинуться от низкого до уровня, позволяющего обучение в колледже с использованием языка изучения. Если мы на минуту задумаемся над тем, каков уровень лингвистической компетентности ребенка, то поймем, что это лишь малая толика знаний, необходимых взрослому для решения стоящих перед ним задач. И наоборот, если ограничить изучение второго языка взрослым потребностью в ограниченном наборе слов и синтаксических единиц, необходимых ребенку для школьных занятий и игр, то и взрослый будет считать процесс освоения языка сравнительно легким и сможет “изучить” его в течение нескольких недель или месяцев, занимаясь по программе интенсивного обучения. Понятно, что это предполагает наличие у взрослого соответствующего отношения, мотивации и хорошо разработанной учебной программы.

Миф 2. Для профессионального общения достаточно овладеть одним доминантным “глобальным языком” (типа английского или китайского). Работающее население мира постоянно дискутирует вопрос о том, стоит ли тратить время и силы на изучение нового языка или культуры, если существует уже некий общий для коммуникации язык. Участники подобной гипотетической дискуссии по умолчанию соглашаются, что функциональное общение практически исчерпывает все возможные варианты потребностей. В определенной степени подобный подход напоминает самосбывающееся пророчество, поскольку его сторонники оценивают полученные результаты, удачи или потери, вне контекста потенциально не реализованных возможностей. В действительности, когда человек неспособен распознать проблему, то он и не утруждает себя ее рассмотрением. Когда рушатся международные инициативы, то владеющие лишь родным языком практики не упускают возможности отметить, что их партнер по межкультурному взаимодействию в чем-то неполноценен. На политической арене разочарования такого рода порой приводят к критике экстремального уровня типа “он просто сумасшедший,” и это только в силу неспособности распознать значимость иной альтернативной парадигмы.

Нельзя не согласиться с тем, что разные языки не равноценны в своем мировом значении; однако мы продолжаем настаивать – “скромное вложение” времени и усилий в процесс освоения языка партнера неизбежно открывает новые возможности и глубины во взаимодействии и уровне доверия. В основании данного утверждения лежит фундаментальная ценность взаимности и взаимного уважения в отношениях людей. Если лишь один партнер в процессе делового сотрудничества вынужден всемерно приспосабливаться к лингвистическим и культурным особенностям другого, то их отношения уже неизбежно искажены. Даже в ситуации, когда образованные и хорошо подготовленные профессионалы успешно справляются с поставленными задачами вопреки названным проблемам, все равно неустойчивость в подобных отношениях неизбежна.

Сказанное подразумевает, что любой профессионал может значительно повысить уровень своей деятельности, потратив хотя бы немного усилий на попытку адаптироваться к языку и культуре своего партнера. Подобное усилие будет свидетельствовать об уважении к партнеру и представляемому им культурному сообществу, и поможет проникнуть в суть и смысл иной культуры и стать ее “доверенным лицом”. Благодаря эмпатии каждый способен глубже понять и прочувствовать своего партнера.

Миф 3. Понимание культурного контекста менее важно, чем осмысление технического смысла. В современном обществе культурный контекст оказывается значительно менее ценным, нежели техническая суть сказанного. Это абсолютно явственно проявляется в процессе компенсации разных позиций в инженерной и естественнонаучной сфере по сравнению с поиском экспертов в социологии, философии или культуре. В первой специалисты считаются обладающими “твердыми” умениями по сравнению со второй группой -- носителей “мягких” умений. Любой ученик или студент уже на ранних этапах учебы быстро осознает, что технические умения и знания -- это некий “финансовый вклад” в будущее, а исследование общества и культуры вряд ли будет столь же престижным и финансово выгодным. А почему нет? Просто потому, что современное общество в силу своего технического уровня так много изобрело и построило нового. Однако никому пока не удалось “взвесить” и оценить “в реальных терминах” преимущества межкультурного взаимопонимания.

Подобный крен в сторону материального благосостояния вполне логичен для общества современных технологий, что позволило накопить к настоящему моменту беспрецедентное богатство и блага для всех уровней населения, несравнимые с прежним уровнем цивилизации. В то же время подъем технологий привел к формированию новых поколений, испытывающих странное чувство отчуждения и смещения в пространстве. В традиционных обществах молодые люди не задумываются над вопросом, насколько они соответствуют данному обществу, это право обретается по рождению; однако по мере технологического роста и финансового процветания молодежь все больше вынуждена бороться за осознание смысла своего существования. В то же время организации и учреждения сегодня вынуждены принимать на работу представителей разных культур и соревноваться внутри межкультурного пространства, равно как и школы поставлены в ситуацию обучения детей, семьи которых весьма подвижны и готовы к смене социального окружения. Все это еще больше запутывает и так уже непростую ситуацию организации взаимодействия в условиях сложных и тонких культурных особенностей.

В результате средства, способствующие улучшению коммуникации между людьми, стали высоко приоритетными. Лидеры государств потеряли возможность легко судить о целевых рынках, избирательных округах и иных ресурсных группах. Если информация сама по себе сильно подешевела, то время человеческого взаимодействия по-прежнему остается дорогостоящим. Как никогда ранее, на первое место по значимости вышли человеческие взаимоотношения в противовес естественным ресурсам, которые можно обнаружить повсюду. В подобной ситуации все лучшее достается тем, кто хорошо подготовлен и внимателен к вопросам разнообразия культур. В конце концов, когда каждый достаточно материально обеспечен, тогда приоритетным становится человеческое достоинство и уважение. Сегодняшние политики, политики эры президента Обамы, как никогда ранее, оценили необходимость установления связей с массами и выражения уважения им. Сегодня уже никто не может себе позволить отчуждать себя от каких-то больших слоев населения даже вне своих государственных границ. Это новые реалии для национальных политических лидеров, для которых прежде собственный национальный интерес был превыше всего. И как же тогда наилучшим образом показать свое уважение представителям неизмеримо разных культурных слоев? Ответ на этот вопрос остается неизменным – проявить реальный интерес к культуре другого народа. Понимание и осознание этой необходимости, похоже, начинает повсеместно проникать в умы заседателей.

Миф 4. Формальные образовательные структуры являются главными источниками обретения знаний по второму языку. В отличие от широко распространенного мнения, мы убеждены, что второй или иностранный язык нельзя изучить в группе, состоящей из 15-30 человек. Возможно именно так строится учебный процесс во всем мире, но только исходя из острой необходимости. В сфере изучения второго языка мы принимаем во внимание методики, используемые в процессе освоения родного, где конечным результатом является полная языковая компетентность. Ни один типичный ученик или студент не может освоить второй или иностранный язык, в точности повторяя особенности изучения первого, и учитель иностранного языка должен вынести из этой ситуации ряд уроков для себя. Наиболее эффективным механизмом обучения становится общение с глазу на глаз с носителем изучаемого языка. Не всякий это понимает, но получаемый таким образом запас языковых знаний исключительно важен. Естественно, что это должно соответствовать особенностям ученика и уровню сложности учебного материала. Хорошо подготовленный учитель-профессионал способен значительно ускорить процесс изучения по сравнению просто с носителем языка, поскольку взрослые могут легко преодолевать незнание в ходе освоения нового.

Таким образом, наиболее практически приемлемой формой становятся групповые занятия, где преподаватель языка обеспечивает слушателей всеми учебными средствами, необходимыми и достаточными для усиления и оптимизации учебного процесса, в сочетании с созданием реальной обстановки жизни, которая бы укрепляла все изученное в течение дня. В идеале, конечно, эта реальная обстановка должна включать носителей языка, готовых к общению в любое время и на взаимно интересные темы, и длиться от шести до восемнадцати месяцев в зависимости от лингвистической близости родного и изучаемого языков и уровня подготовленности слушателя. В случае, когда обучаемый находится вне контекста живой звучащей речи на иностранном языке, но при наличии высокой мотивации, он все равно способен обнаружить ряд культурных ниш, которые приведут к усилению учебного процесса. В век цифровых технологий это, несомненно, потребует использования имеющихся в глобальной сети мультимедийных средств, выполненных на изучаемом языке, типа YouTube, музыкальных, новостных и учебных источников. Однако общение с глазу на глаз, как указывалось выше, остается самым важным. В большинстве городов и городских поселений наблюдается широкое распространение культурных мероприятий и явлений, порожденных глобальным характером диаспоры многих этнических групп. Мы не столько убеждаем читателя в важности поиска подобных культурных явлений, сколько показываем необходимость осознания их значения в аспекте познания нового языка.

Без постоянного внешнего “усилителя”, формально организованный учебный процесс относительно малоэффективен, особенно когда он растянут на годы изучения, как это обычно происходит в средних школах по всему миру. Вот и приходится снова и снова наблюдать синдром старшеклассника, изучавшего иностранный язык в течение 4-6 лет и неспособного к самой банальной коммуникации на этом языке, не говоря уже об отсутствии языковой компетентности. Чаще всего подобные “страдальцы” способны выполнить лишь учебные упражнения, особенно если они построены на чтении. Использование языка в значимом социальном контексте – вот единственно верный тест проверки его релевантности для ученика. Но этот подход к образованию служит, к сожалению, как бы прививкой против языка. Многие неудачники в деле изучения иностранных языков в США объявляют, что в свое время в школе пытались изучать испанский и пришли к выводу, что “с иностранным языком у них ничего не получится”. Понятно, что большинство из них свободно владеет английским, что само по себе является главным доказательством способности овладеть и другим языком. Просто им такое и в голову не приходит в силу слабой методики преподавания и негативного прошлого опыта, равно как и отсутствия побуждающих факторов вне школы.

Миф 5. Достижения в области образования, измеряемые сертификатами и научными степенями, напрямую соотносятся с уровнем знаний. К счастью, этот миф давно развенчан. Человеческие существа по признаку рождения и при условии здорового воспитания уже достаточно высоко интеллектуальны. Редко можно встретить человека, вложившего много времени, материальных и иных ресурсов в образование и неспособного при этом получить какой-то профессиональный сертификат или даже докторскую степень. Система непрерывного образования для взрослых – одно из величайших достижений современного общества, по многим параметрам превышающая любые технологические достижения; поскольку именно образование позволило освободить общество от исторической тенденции однообразного, скучного существования и тяжелой физической работы. Сегодня, когда образовательные учреждения широкодоступны местному населению, взрослые получили беспрецедентную возможность переквалифицироваться и обрести дополнительное образование практически на любом этапе своей жизни. В этой ситуации явно не стоит отсиживаться в стороне и впустую тратить приобретенный опыт и знания лишь потому, что общество прошло мимо.

Однако, как только дело доходит до лингвистической и культурной адаптации, в силу вступают традиционные подходы в отношении оценки интеллектуальных возможностей потенциальных студентов. Как уже говорилось в ходе развенчания первого мифа, даже не обладающие высоким уровнем формального образования взрослые не хуже других способны изучить иностранный язык и адаптироваться к новой культуре. Однако этот миф остается мощным препятствием на пути к успеху. Именно в нем многие взрослые находят для себя утешение типа “я слишком стар для учебы”. Соответственно, если кто-то владеет вторым или третьим языком, то его менее искушенные знакомые оценивают полиглота как “умного” или “способного к языкам”. В подтексте подобных суждений лежит традиционное представление о том, что только “умные” люди способны закончить колледж и работать в многоязычном или межкультурном пространстве. Исторически отечественная система среднего и высшего образования лишь усиливает подобные устарелые понятия, разбивая учащихся на потоки и лишая их реальных возможностей. Но старшие по возрасту ученики и студенты – наш самый ценный ресурс, и пришло наконец время интегрировать их в армию глобальных трудовых ресурсов.

Какова наша роль в преодолении этих мифов? Наша организация, образованная как “Американский культурный обмен,” расположена в Тихоокеанском северо-западном регионе в районе северных Кордильер и охватывает пространство от штата Вашингтон до штата Монтаны. Она была основана в 1973 году как некоммерческая организация со штаб-квартирой в г. Сиэтле, штат Вашингтон. В 2001 году мы стали называться “Партнеры по культурным обменам”(П.К.О.) [Associates in Cultural Exchange (A.C.E.)], что болеее конкретно выражает нашу рассчитанную на взаимность роль в продвижении языкового образования и культурного просвещения. Мы не являемся сторонниками и пропагандистами лишь американской культуры. Скорее можно сказать, что в северо-западном образовательном регионе мы выполняем функции мини-ООН, способствуя продвижению соответствующих проектов и развитию межкультурных связей внутри региона и мира в целом. Сердцевиной нашей деятельности остается преподавание языков, английского и ряда других. Последние в основном касаются той сферы среднего образования в США, которая называется “языки мира”, и потому отдел, занимающийся управлением и организацией обучения иностранным языкам на уровне средних школ региона, тоже носит название “Программы мировых языков”. И наоборот, отдел по организации преподавания английского как второго языка международным студентам, приезжающим в наш регион, мы называем “Языковые институты П.К.О.” (“A.C.E. Language Institutes”). Оба отдела расположены на территории Тихоокеанского университета г.Сиэтла и Государственного университета Монтаны в г. Боузман (шт. Монтана). Первый представляет собой частное учебное заведение, ориентированное на преподавание гуманитарных наук с повышенным вниманием к вопросам воспитания и подготовки будущих педагогов, бизнесменов и медицинских работников. Второй является государственным образовательным учреждением, созданным изначально на основе свободной передачи земли и с целью подготовки учителей, но постепенно превратившемся в один из самых известных исследовательских центров страны с широким выбором программ бакалавриата и магистратуры.

Главной сферой нашей компетенции является формирование полностью подготовленной к действию структуры или среды с развитыми человеческими ресурсами и пр. (capacity building), иными словами, мы помогаем другим обрести большую эффективность и опыт в общении с людьми и организациями из разных языковых и культурных слоев. В качестве примера назову проект, начатый в конце 1980-х гг. по просьбе двух городов-побратимов -- одного в Японии, другого в США. Названные партнеры пытались создать программу молодежных обменов, но испытывали недостаток в специалистах и опыте подобной организации. Мы начали с формирования группы японских подростков для обучения в США и спустя несколько лет успешной работы города смогли подхватить и теперь уже самостоятельно продолжать начатое дело. Подобного рода работу по формированию необходимых структур мы проводили для начальных, неполных средних и средних школ, равно как и для колледжей, университетов и частных некоммерческих организаций в США, Японии, Кореи, Австралии, Объединенных Арабских Эмиратах, Омане и Казахстане.

Мы проповедуем практико-ориентированный подход к языковому образованию. Это значит, что мы разрабатываем учебные планы и программы на основе потребностей и желаний наших студентов и слушателей. Для ориентированных на университетское образование студентов мы формируем программы, увязанные с конечным, шестым уровнем, который непосредственно выходит на академические курсы принимающего университета. Изученные таким образом курсы позволяют выпускникам наших программ быть полностью подготовленными к обучению в университетском колледже. Разработанные уровни подготовки естественным образом связаны между собой и обеспечивают самые разные интересы и потребности студентов и слушателей. Для обеспечения максимальной ценности программы обучения мы также в качестве альтернативы предлагаем ежедневное общение с носителями языка, а философия нашей программы акцентирует исследовательский подход к обучению. Последний объясняется растущей тенденцией в педагогике, когда участнику программы предлагается выполнение исследований в связанной с этой программой сфере, что логически становится частью курса обучения. Это позволяет интенсифицировать потребность и необходимость слушателя в полной мере включиться в среду изучаемого языка, а не заниматься лишь повтором изученного в классе, что можно благополучно делать, и не выезжая из родной страны. На уровне среднего образования мы также стремимся к тому, чтобы уже с первого дня изучения школьники пользовались для общения изучаемым, а не родным языком. Поскольку в этой ситуации мы работаем с детьми, то и акцент в изучении сделан больше на интуитивно и контекстуально приобретаемый опыт, нежели на дискретный анализ. Подобный целостный языковой подход всегда отличал детские программы П.К.О. с самого начала их введения в 1982 году.

Наша авторская программа нацелена на повышение квалификации учителей английского языка как иностранного. Начиная с 2006 года, П.К.О. осуществила практико-ориентированную подготовку более чем 150 учителей, направленных на учебу министерствами образования нескольких регионов Кореи. Это программы, созданные в соответствии с новейшими представлениями и методиками и ориентированные на интеграцию слушателей в языковую среду и на обеспечение их возможностью наблюдать за уроками американских преподавателей, равно как и проводить свои уроки, посвященные корейскому языку и культуре. Таким способом мы полностью реализуем свою миссию, обеспечивая взаимность образовательного процесса, в котором каждый обучаемый играет роль и учителя, и ученика.

Наконец, еще один вид услуг П.К.О. -- консультирование и формирование способности действовать на международном уровне. Недавно выполненный нами проект заключался в подготовке всестороннего обзора библиотечной системы одного средне-восточного национального университета, а второй позволил нам провести подготовку к начальному этапу аккредитации нового общественного образовательного института а том же регионе. Целью названных, осуществленных за рубежом проектов, была организация помощи в формировании межрегиональных связей между институтами и всеми секторами экономики. Уникальность нашей позиции и роли состоит в том, чтобы сочетать лингвистическую и экспертную оценку процесса, способствующего формированию взаимоотношений на основе глубокого взаимного понимания и уважения.

Образование в Северо-западном регионе США. С европейской и азиатской точки зрения наш регион представляется далеким от цивилизации, но это не соответствует действительности. По расстоянию он удален не более, чем Лондон от Токио, но при этом он является одним из главных центров международной торговли и международного развития. Первое связано прежде всего с исторической ролью компании Боуинг и динамичным экономическим ростом между Восточной Азией и США, а второе объясняется расположением в регионе компании Майкрософт и Фонда Мелинды и Билла Гейтса, самой большой филантропической и исследовательской организации в мире. Наш регион известен и как главный поставщик сельскохозяйственных продуктов на международный рынок и как центр горной промышленности и производитель древесины, что уходит корнями в начало 19 века. Колоссальные природные богатства, равно как и обширная и разнообразная топография в сравнении с относительно небольшим населением продолжают выгодно отличать этот регион от всей страны в целом.

Образовательная система по уровню вполне соизмерима с ультрасовременными организациями в регионе и обеспечивает необходимую поддержку промышленности и технологическому развитию. В то же время Северо-Запад остается местом расселения ряда коренных народов, предоставляя им соответствующие школы и колледжи для обучения. Широко развитая система общинных колледжей открывает доступ к высшему образованию практически каждому. В то же время эти двухгодичные колледжи отличаются большим культурным и национальным многообразием. В результате северо-западные колледжи сформировали глубоко продуманную систему подготовки квалифицированных кадров, высоко оцененную работодателями.

Ведущие образовательные учреждения региона включают в себя государственные и частные университеты, и многие другие частные образовательные институты и общественные организации. Расстояние между тихоокеанским побережьем и Кордильерами составляет 1500 километров и при условии сравнительно небольшого населения система образования вынуждена была обращаться к хорошо развитым технологиям дистанционного обучения, что неизбежно привело к ряду инноваций в этой сфере и к устойчивой традиции рисковать и пробовать новые подходы. Добавим также, что правительство штатов и графств лишь частично финансирует образовательные потребности населения, а в результате все образовательные институты и организации поставлены в ситуацию необходимости расширения своих программ и поиска источников внебюджетного финансирования. Если в качестве примеров назвать основные государственные университеты штаты, то государственное финансирование их деятельности находится на уровне всего 10%, тогда как основными источниками финансовых вливаний для них стали гранты на исследовательские программы и другие подобные формы дохода. Что касается среднего образования, то и здесь родители предпочитают вкладывать собственные средства, что позволяет им оказывать воздействие на получаемое их детьми образование.

В течение десятилетий это привело к снижению уровня детей в городском государственном секторе образования до 50%. В США отсутствует федеральный контроль государственного образования в части выполнения обязательных учебных программ. Эта деятельность передана на уровень штата или графства, а в результате стране явно недостает систематизации. Достигаемые на местном уровне результаты свидетельствуют о том, что в США предпочитают скорее широкий выбор нежели однородность и одинаковость. Отсюда недостаток финансирования отдельных секторов и выигрышное положение других, особенно тех, кто, в основном, рассчитывает на свои силы и предпринимательские возможности. В худшем положении оказываются дети из семей с небольшим объемом финансовых средств, таким детям явно не хватает педагогического руководства и последовательности в получаемом образовании. Наибольшее беспокойство вызывают дети из финансово неустойчивых и бедных семей. Мы до сих пор не решили проблему обеспечения каждого ребенка всеми необходимыми условиями для реализации его потенциала. Одним из возможных средств является система непрерывного образования, позволяющая уже во взрослом возрасте получить новую квалификацию и дополнительное образование, причем на любом этапе жизни.

Каковы потенциальные возможности для международных студентов и исследователей? Мы видим несколько подобных возможностей, если иметь ввиду студентов и исследователей, приезжающих из-за рубежа. США по-прежнему остаются центром передовых исследований в мире, и потому возможность улучшить знание английского языка и получить здесь высококачественное высшее образование представляется нам беспрецедентной. Так сложилось исторически, что европейцы всегда воспринимали Соединенные Штаты сквозь призму их восточных территорий, скажем, таких густо населенных регионов как Огайо, Техас и Калифорния. Однако именно Северо-Запад страны по многим параметрам давно превратился в центр будущего развития (особенно для молодого поколения), и в средоточие многих инновационных организаций. Высокое качество жизни и рост возможностей трудоустройства привели к несомненному демографическому всплеску в регионе. Местные образовательные учреждения обладают достаточным опытом международных обменов и открыты к установлению новых партнерских связей повсеместно. Иными словами, Северо-Запад США является идеальным отправным пунктом для каждого, желающего попробовать свои силы и возможности в нашей стране.

Примечания